Почему врачи бегут из КЦРБ?

Больнице нужны терапевты, педиатры, узисты, офтальмологи, онкологи, радиологи, хирурги, кардиологи, гастроэнтерологи, реаниматологи, неврологи, анестезиологи... Государство вкладывает миллиарды в строительство современных медцентров, но работать в них некому. Опытные врачи, все чаще лучшие из лучших, уходят из медицины. Бегут сами. Иногда их ставки сокращают. Сегодня главная проблема здравоохранения не отсутствие медикаментов или аппаратуры, а дефицит кадров. Именно из-за нее пациенты лишены нормальной медпомощи. Почему нехватка «белых халатов» стала грустной реальностью Коломенской ЦРБ? Чем объясняется массовый побег из медицины? Мы пообщались с врачом-кардиологом, посвятившим свою трудовую жизнь коломенской больнице, который, подобно другим коллегам, вынужден был уйти из государственной медицины. Возможно, его откровения объяснят происходящее в современной системе здравоохранения. 

Михаил Мещеряков много лет работал специалистом-кардиологом в отделении кардиореанимации КЦРБ. 

В западной практике считается, что реаниматологом можно работать всего восемь лет. Михаил Викторович отдал реанимации втрое больше - 23 года. В 2013 году он принял волевое решение расстаться с реанимацией и перейти в кардиологическое отделение поликлиники № 2, чтобы вести прием как врач-кардиолог. На новом месте отработал четыре года. А в марте 2018 года ставку неожиданно сократили, врача уволили... Его опыт оказался не нужен больнице. 

Мы встретились с Михаилом Мещеряковым в частной клинике, где он теперь успешно работает. Поговорили. Из ответов на вопросы получился монолог, похожий на исповедь. 

«Почему я решился на этот разговор? Помните, один из героев книги «Пролетая над гнездом кукушки» сказал: «Я хотя бы попытался, черт возьми!» Так и я. Это попытка рассказать о том, что происходит в городской системе здравоохранения. Понимаю, что не могу остановить эту машину, но люди должны знать, что творится. Грустно, но пресловутая «оптимизация» уже добралась до нашего кардиологического центра. Его готовятся расформировать. Ангиокардиологический центр - кстати, первый в Подмосковье, который много лет назад создавался как единое целое и имел в своем составе собственный архив амбулаторных карт, узких специалистов, кабинет функциональной диагностики, оборудование - обещают закрыть. Оставшихся кардиологов переведут в другие поликлиники. 

Надо ли говорить, что в результате этой «реформы» пострадают пациенты. Потеряются исследования, кардиограммы, нарушится налаженная связь с больными, не будет плотного взаимодействия всех специалистов, не будет контроля за пациентами. Руководство ЦРБ посчитало, что кардиологический центр надо расформировать — так, как это было сделано со многими другими отделениями; «оптимизировать»... Если это произойдет, плоды «оптимизации» не заставят себя ждать. Итог видится один: пациентам будет еще сложнее попадать к врачам, а приемы и обследования сведутся к формальности. 

К слову, о формальностях. Сейчас намечается страшная тенденция - обследовать пациентов быстро, второпях. Врачи поставлены в условия, когда заниматься пациентом становится некогда. Терапевту на осмотр одного человека выделено 12 минут времени, а кардиологу — «целых» 15. Только врач не имеет права не расспросить больного, впервые пришедшего на прием, он не имеет права его не осмотреть. Сердце надо послушать, живот пощупать, давление измерить… В идеале на осмотр пациента, пришедшего на прием впервые, требуется полчаса. Но по факту у врача есть только 15 минут, и надо укладываться. Между тем, число первичных пациентов растет. Раньше норма была два первичных пациента в день. Сегодня их количество выросло до шести и более человек. Увеличилось и общее число пациентов. До недавнего времени врач-кардиолог принимал 18 человек в день, сейчас - до 25. Также удлинили рабочий день кардиологов - с шести до восьми часов.  

За время моей работы в ЦРБ сменилось несколько главных врачей, были разные условия и требования. Но главным критерием оценки работы врача всегда оставалось качество, результаты лечения. Теперь важно, сколько пациентов врач принял, сколько подал талонов и как отчитался. У нас идет оптимизация и модернизация здравоохранения. Возможно, в будущем это принесет положительные результаты, но пока я вижу, как реформируют отделения, уходят из стационаров и поликлиник хорошие врачи. А в результате страдают пациенты. 

Любой посетитель поликлиники может видеть, что врач у нас превращен в пишущего робота, которому некогда поднять глаза на человека, глубоко вникнуть в его проблему. А к пациентам, особенно с болезнями сердца, нельзя так относиться. 

Число пациентов с болезнями сердца растет - это факт. И кардиология как наука тоже не стоит на месте. Принципы лечения острых коронарных ситуаций кардинально поменялись за последнее время, таких пациентов лечат совсем не так, как 20 и даже 10 лет назад. На первое место вышла хирургическая тактика. Для этой цели открылись региональные сосудистые центры, в том числе в Коломне. Другое дело, что порой «маршрутизация» и отсутствие мест отправляют наших земляков в Егорьевск, Подольск или Красногорск. Человек по дороге может погибнуть. 

Увеличивается потребность и в амбулаторной помощи. Пациенты с болезнями сердца, после операций и тяжелых состояний нуждаются в наблюдении и долечивании. Поэтому на кардиологах, работающих в поликлиниках, лежит не меньшая ответственность, чем на реаниматологах. Приятно видеть и слышать слова благодарности от пациентов, когда-то спасенных тобой. Не менее отрадно услышать: «Я живу благодаря вам». Работа кардиолога поликлинического звена может быть таким же сбережением жизни, как и реанимация, но только растянутым во времени. Кстати, более эффективным и менее затратным, чем хирургические методы. 

Сегодня с инсультами, инфарктами, нарушениями сердечного ритма все чаще в больницу попадают молодые люди. Мне приходилось спасать от инфаркта молодого человека, которому было всего 24 года. В зоне риска мужчины в возрасте от 35 лет и даже моложе и женщины от 40 лет. На этом фоне сокращение ставок кардиологов покажется дикостью, но, увы, этот неприятный факт имеет место быть. В марте руководство ЦРБ сократило две ставки врачей-кардиологов. Вынуждены были уйти три человека, в том числе я. Остались работать пять. Надо ли рассказывать, какие очереди из пациентов сейчас к ним выстраиваются? 

По моей информации, есть нормативы, определяющие количество специалистов из расчета на численность населения - так называемую «подушевую потребность». На бумаге, возможно, это выглядит красиво. На практике пациенты не могут попасть к врачу. 

Скажу честно: это увольнение я расценил как освобождение. Продолжать работать в таких условиях я бы не смог. Но все-таки есть определенная ответственность перед жителями города, где мы работаем и где нас многие знают. 

Часто можно слышать мнение, что врачи уходят из-за низких зарплат. Нет, это не всегда так. Уходят из-за условий работы, огромной нагрузки, а еще - из-за отношения к врачам. Пропагандируется потребительское отношение к ним и не только. Сегодня врач - это не друг и не помощник, а все чаще лицо, «оказывающее медицинские услуги». Мы не лечим, мы выступаем просто «поставщиками услуг»... Знаете, это неправильно. А еще врач всегда виноват. Если задержался с одним пациентом, а следующий ожидает больше 20 минут, то врачу — объяснительная. За ошибку в оформлении документации — тоже объяснительная, на любую жалобу — опять объяснительная. И так изо дня в день. Работать в такой обстановке становится психологически невыносимо. Врачебную профессию пытаются обесценить всеми возможными и невозможными способами. Непонятно только, зачем? Врачи терпят до последнего, а потом уходят. Куда? В том числе и в платные медицинские центры - порой это единственная возможность остаться в профессии. 

Наша ЦРБ была одной из лучших в регионе. А сегодня посмотрите, пациенты уезжают на лечение в другие города, в те же Воскресенск, Рязань. Приезжают оттуда и в один голос говорят, что там таких проблем, как в Коломне, нет.

Рамки, в которые сегодня загнали врачей государственных больниц, не совместимы с лечением. Работа превращается в имитацию. Я отработал в системе здравоохранения более 30 лет, но в эту «оптимизированную» систему не вписываюсь. Никогда не жалел о выборе профессии. Пошел по стопам своих родителей: мои отец и мать - известные в городе акушеры-гинекологи. Отец с 1974 по 2000 год был главным врачом КЦРБ. Однако я не хочу, чтобы мои дети стали врачами, как бы предательски это ни звучало. Потому что «оптимизированной» системе врачи не нужны. Мои коллеги сейчас пытаются сохранить кардиологическое отделение. Написали коллективное письмо на имя главврача КЦРБ. Но услышат ли их?..