Он делал революцию в Коломне

«Кандальный звон» - название книжки стихов Грунта, изданной в Коломне Кооперативным книжным и писчебумажным магазином и напечатанной в типографии Советской Республики № 1 в 1918 году. Биографией революционера никто особо не занимался: семья рассказывала неохотно, архивные материалы засекречены (сейчас с ними можно частично ознакомиться, но только по 1940 год). 

«Ян-Альфред Янов Грундт (так писалась первоначально его фамилия) родился 15 апреля 1892 года по старому стилю в семье крестьянина в Кокенской волости Вольмарского уезда (теперь это город Валмиера в Латвии). В одной из автобиографий писал про отца, что тот арендовал казенное помещение, в другой уточнял, что отец занимался торговлей и был арендатором крупного казенного имения. С отцом и мачехой Ян порвал всякие отношения в 1907 году из-за «своей работы в партии» (Латвийской социал-демократической рабочей партии)... Тогда же поступил учиться в Вольмарское городское училище и гимназию. Экзамены на аттестат зрелости сдал в 1914 году».  

Из архива: «14 июня 1907 года в городе Вольмаре городовым задержан 14-летний Грундт Ян Янович, у которого в кармане найдено 3 экземпляра журналов на латинском [латышском — В.К.] языке «ЦИНЯ» («Борьба)», за что и отдан под особый надзор полиции в городе Вольмаре». 

«...28 июля 1907 года в городе Вольмаре арестован Грундт Я.Я., обыском обнаружено 5 экземпляров прокламаций «Латышской социал-демократии», преступного содержания, возбуждающих к ниспровержению существующего строя в России, за что и привлечен к дознанию в качестве обвиняемого в преступлении, предусмотренном по статье 126 Уголовного Уложения».

Мазайс - такова была в то время партийная кличка Грунта. 

После года в вольмарской уездной тюрьме он был приговорен к пяти годам каторги, но по малолетству был отправлен в «воспитательно-исправительное заведение до достижения 21 года, либо в особо приспособленное для несовершеннолетних помещение при тюрьме, или арестном доме». 

Отбыв наказание в одиночном корпусе Бутырской тюрьмы в Москве, Ян уехал в Ригу, где стал агитатором-организатором под новой партийной кличкой Погис. Работал маляром, состоял в обществе трезвости. 

9 января 1913 года во время демонстрации Грунта вновь арестовали и без решения суда выслали на три года в Нарымский край. Там он познакомился с политической ссыльной Софьей Абрамовной Зеливинской (Зелевинской), которая стала его женой. В 1914 году они вместе бежали в Москву. 

«В Москве он жил под ложными фамилиями В.С. Тимошенко, М.Е. Шефлера, М.И. Шерера. Поступил учиться в Петровскую сельхозакадемию (не окончил), организовал там при столовой студенческий кооператив. Создал так называемую «Тверскую группу РСДРП(б)», состоявшую из земляков Грунта. Почему «Тверскую»? Чтобы думали, будто именно там живут революционеры, и не искали их в Москве». 

И все равно в 1915 году Грунт был арестован — прямо в подпольной типографии, где только что были отпечатаны воззвания по поводу расстрела рабочих в Иваново-Вознесенске. Арестован и осужден на четыре года каторжных работ. 

Весной 1917 года Грунт был освобожден из Бутырок, получил 75 рублей дорожных денег, и сразу же Московский Окружной комитет РСДРП(б) послал его в Коломну для организации коммунистической ячейки. 

25 октября 1917 года Грунт как председатель Коломенского уездного комитета партии провозгласил победу советской власти в Коломне и был избран комиссаром города и уезда. Ему было 26 лет! 

С сентября 1918 года работал редактором газет политотдела 5-й армии. И с этого времени посвятил себя редакционно-издательской деятельности: в Уфе был редактором газеты «Известия» и журнала «Пахарь»; в Москве - заведующим отделом рабочей жизни «Правды»; в Хабаровске и Сталинграде - главным редактором местных газет, в 1931-1939 годах работал в издательстве Моссовета, в 1939-1941 годах - редактором фабрики диапозитивных фильмов. С 1941 года - персональный пенсионер. Умер 8 декабря 1950 года.  

В тюрьме Ян Грунт увлекся писанием стихов. «Тайком, соблюдая все правила конспирации, писал огрызками карандашей на клочках бумажек. Видимо, тогда пробудилась творческая составляющая натуры Грунта, которая не оставила его до конца дней. В Коломне он создал и редактировал журнал «Большевик», редактировал местную газету «Известия»». 

Сборник «Кандальный звон» делится на части: «Отчаяние», «Тоска», «Надежда», «Буря», «Каторга». 

(Московская центральная пересыльная тюрьма, 25 августа 1916 года).  

«В 15 лет Грунт разорвал отношения с семьей. На каторге, закованный в ножные кандалы, «вспомнил мать свою родную, исхудалую, больную; слезы на глазах дрожали, губы ласково шептали мне привет и одобренье»... Грунт пишет зачастую нескладно, но он все-таки самородок. 

...В стихотворении «Прожитый век» он обращается ко всем «уставшим в битве роковой» и ко всем павшим под ударами судьбы. Среди уставших — и жена Грунта. Случайно он узнал, что она находится в этой же тюрьме. Мельком увидел ее во дворе для прогулок. Он думал, что ей удалось скрыться вместе с новорожденным сыном Александром (будущим авторитетным советским историком А.Я. Грунтом). Но увы... «На дворе моросил холодный дождь, в камеру проникала неприятная сырость, и на моей душе стало серо, сыро и мрачно», - писал позже Грунт в своих мемуарах «Годы борьбы»».

«Во время отбывания каторги Грунтом режим в Бутырках ужесточили. Голодовки каторжан не имели никакого эффекта. Были лишь напрасные смерти. И вдруг за самовольное бритье бород заключенных стали публично жестоко избивать, за малейшую провинность могли избить, высечь розгами, бросить на максимальный 30-дневный срок в карцер. Очень многие перестали сопротивляться. «Одиночки переполнены усталыми каторжанами, потерявшими веру в свои силы и в свои человеческие права», — вспоминал Грунт». Много стихов сборника Грунт адресовал своей жене. 

(Московская центральная пересыльная тюрьма, 5 июня 1916 года).  

28 декабря 1917 года в Коломне произошел вооруженный бунт, в результате которого погибли несколько большевиков. Отряд красногвардейцев, в котором, по воспоминаниям Грунта, состояло много «сомнительных личностей», решил отомстить и принес на подпись молодому комиссару «расстрельный» список, среди 40 фамилий которого значился и наш знаменитый земляк - писатель Борис Пильняк. Грунт подписать список отказался, но потом узнал, что это не возымело действия, и расстрелы командование отряда решило провести ночью самовольно. Тогда он вызвал преданных Совету красногвардейцев из села Боброво, и те арестовали все 40 человек из списка: «Через неделю-две, когда страсти улеглись, вся эта публика была мною освобождена, и они, не зная, что я их спас от расстрела, ругали меня на всех перекрестках за их якобы беспричинный арест», - писал в мемуарах Грунт. 

Впрочем, Пильняк, по-видимому, все же понял, кому в те страшные дни оказался обязан жизнью, не зря же на изданном в 1922 году сборнике рассказов он сделал дарственную надпись: «Яну Грунту – очень сердечному – в память 1918 года». Да и весной 1918 года, когда опасность расстрела грозила другому писателю, Евгению Чирикову (выступившему на съезде учителей с едкой сатирой на большевиков и Ленина), Пильняк, ставший свидетелем его ареста, бросился за помощью не куда-нибудь, а именно в Совет, к Грунту. Так была спасена жизнь еще одного собрата революционного поэта по перу - более даровитого, но явно контрреволюционного. 

Редакция выражает благодарность главному редактору «Коломенского альманаха» Виктору Мельникову за предоставленную возможность использования статьи Вадима Кириченко «Кандальный звон» (полностью материал можно прочитать в № 21 альманаха). Принт-версия редакции - в свежем номере газеты "Ять".